Саня, 52 - 19 ноября 2010 10:11

[SIZE=+1]Сволочь[SIZE=-1]

По тому, как он раздевается в прихожей, я понимаю, что он выпил. Чересчур долго возится с ботинками, ставя их на полку для обуви — непременно что-то сшибет. Стараясь не греметь, он достанет из карманов пальто пиво, но все равно одна из бутылок предательски глухо звякнет — о связку ключей, о другую бутылку, обо что угодно.
Повернувшись к стенке и закрыв глаза, я стараюсь дышать ровно. Иногда он на цыпочках проходит на кухню, закрывает там дверь, и через секунду я слышу тихий гул телевизора — бокс, футбол, Формула-1. Спорт настоящего мужчины. В такие ночи я считаю, что мне повезло.
Есть и другой вариант — он заходит в спальню, шуршит позади меня сбрасываемой одеждой и, не утруждая себя душем, лезет ко мне в кровать. Сначала он легонько гладит меня кончиками пальцев по телу, ему это кажется необычайно возбуждающим и сексуальным. Затем он лезет слюнявым языком мне в ухо, пьяно шепча что-то о зайке, рыбоньке, его сладкой девочке. От него пахнет гадким перегаром, смешанным с вонью десятка выкуренных сигарет и немытым телом, пережившим рабочий день. Еще — остатки утреннего одеколонного душа и неприятный запах изо рта — у него что-то с печенью.
Если я делаю вид, что не просыпаюсь, он иногда успокаивается. Мнет мою задницу сзади и мастурбирует. Сжав зубы, я беззвучно плачу, когда он начинает двигаться быстрее, тихо, едва слышно подскуливает и стреляет в мою спину скользкой теплой спермой: после, утром, я долго тру заскорузлую, стянутую клеевидной пленкой кожу в этих местах. Но даже тогда я считаю, что мне повезло — пусть и не так, как в варианте телевизора с футболом.
Третий вариант — ему хочется «настоящего» секса. Он переворачивает меня на спину, и не заботясь тем, сплю ли я, хочу ли я лезет языком мне в рот, слюнявит мои щеки, ключицы, грудь. Он кусает меня за соски, иногда я вскрикиваю от боли. Самое смешное (если рассказанное до этого момента посмешило вас), что он считает мои крики комплиментом себе, как великому любовнику.

Я успокаиваюсь, когда он начинает меня трахать. Его эротический репертуар крайне скуден и ограничивается тремя позициями, теми самыми, которые вы назовете первыми, попроси вас кто-нибудь перечислить сексуальные позы. Он всегда трахает меня с закрытыми глазами и приподнятой головой — кто-то говорил мне, что такая поза мужчины означает, что в этот момент он в мыслях трахает кого-то другого, используя тебя в качестве живой резиновой бабы. Меня это не беспокоит — по крайней мере, он не облизывает меня в течение всего акта, как имел привычку раньше. Через три минуты он дергается и выползает из меня, оставив внутри мокро и склизко.
Если он сильно пьян, он подолгу не может кончить. Когда у него пропадает эрекция, он откатывается в сторону и, впившись пальцами в мою грудь, мастурбирует. Доведя себя почти до оргазма, он торопливо бросается на меня и вставляет в меня член, чтобы успеть кончить внутрь.
После всего он говорит мне ласковые слова и целует в ухо. Меня тянет блевать. Я ухожу в душ и делаю воду горячей, очень горячей. Я беру жесткую мочалку и скребу тело до тех пор, пока на коже не появятся красные пятнышки. Одновременно я чищу зубы, стараясь прогнать даже воспоминание о его запахе. Останавливаюсь, только когда понимаю, что ранила десну.
Самую сильную ненависть мы испытываем к тем, кто рядом, и чем ближе человек, тем сильнее ненависть.
Я ненавижу своего мужа.
Я согласилась выйти за него за муж не потому, что любила — скорее, он казался милым, безопасным, добрым, не таким как все (к тому времени я пару раз обожглась на сильных мужчинах с холодными взглядами). Он не скрывал, что хочет семью и детей, что большая редкость для тридцатилетнего москвича. Мы ходили в кино, театр, он дарил мне цветы. Дальнейшая наша с ним жизнь рисовалась мне не как страстный союз двух любящих сердец, а как доброе партнерство и надежная дружба. Можете обвинять меня сколько угодно, но картина прочной семьи, пусть и не скрепленной любовью, казалась мне в тот момент куда как выигрышней самого безумного романа, когда не звонишь ему и ждешь, чтобы он позвонил первым; когда в ларьке у дома покупаешь сразу две пачки сигарет, чтоб ночью не спускаться; когда, воспользовавшись минутной отлучкой, нюхаешь его пиджак — нет ли чужих духов, и роешься в памяти его мобильного и содержимом его записной книжки, выискивая там Светок с работы, Элл из парикмахерской и своих лучших подруг.
Через полгода после свадьбы я поняла, что кино, театрами и розами ограничивается его понимание развлечений и светской жизни. Он не знакомил меня со своими друзьями, а моих отвергал, всякий раз находя в них черту, которую можно высмеять.
Почти каждый вечер мы сидели дома, уткнувшись в телевизор и глядя очередной взятый им в прокате или «скачанный друзьями» фильм. С видом напыщенного превосходства он рассказывал мне об актерах, бюджете, сборах, ожидая, как я буду восторгаться его эрудицией.[/SIZE][/SIZE]

• 
• 
•