BloggeRR, 79 - 22 апреля 2010 22:58

[COLOR=darkblue]

[SIZE=+2][B]"Утомленные солнцем - 2" –

рунет в истерике (продолжение) [/B][/SIZE]
[SIZE=+1]

[FONT=Geneva]
Маленькое отступление. В фильме все говорят невнятно и скороговорочкой, копируя Михалкова. Все, кроме Меньшикова. Он после "Моонзунда" умер и говорит размеренно и четко. А еще у всех истерика. Однообразная и непрерывная истерика, от которой натурально устаешь. Много натужного мата. Как и все искусственное, он производит самое похабное впечатление. Касательно образа Дюжева: может он и играет белоруса, но выглядит как умственно отсталый с дефектом речи. Никакой содержательной нагрузки его герой не несет. Просто мебель, как и 99% персонажей в фильме. А с персонажами Михалков обращается зверски. Фильм состоит из несвязанных друг с другом эпизодов и структурно напоминает мультик "Медвежуть". В каждом эпизоде, если не считать главных героев, действует группа персонажей, единственная миссия которых - погибнуть разными способами, оставив после себя кучку мяса. Мяса много. Михалков его отчаянно смакует. По этой причине не жалко вообще никого. Только вызывает удивление: зачем нужно было приглашать звезду, чтобы угробить ее через три минуты, не дав даже сказать внятную реплику? Вот немцы бомбят колонну беженцев. Взрывают машину с деньгами. Кассир, которого играет Петренко, бегает, собирает купюры руками, бормочет что-то, не реагируя на обстрел. Бамс! От Петренко остались окровавленные очки. Тут же актер Спиваковский пытается остановить драпающую машину с красноармейцами. Бамс! Пораженный винтовочной пулей Спиваковский падает, а ему по голове еще и проезжают машиной. И так весь фильм (минус Петренко, минус Спиваковский), за исключением нескольких персонажей, которых, вероятно, угробят в следующей серии.


Пока Котов с дебилом сигают в речку от парусных танков, переносимся в 1943 год. Там Сталин образца 1952 года повелевает чудовищно нестриженному митиному трупу разыскать Котова ("ми все знаем!" ). Тут уже труп Мити заносит во флешбек, в последние мирные дни 1941 года, в пионерлагерь, в котором великовозрастная Надя работает пятнадцатилетней пионервожатой. Оказывается, что лучшая Надина подруга написала на нее донос, мол, та не хочет отрекаться от своего папы-комдива. Труп Мити говорит барышне, что она прошла проверку, донос конфискует и обещает девочке, которой на вид лет 30, путевку в Артек. К слову, то, что вытворяет оная "девочка", своими ужимками и интонациями напоминает предкоитальную стадию псевдоподростковой порнографии (All actors are 18 or older). Повизгивающая великовозрастная нимфетка, сжимая в кулачке бумажку с телефоном Митина трупа, убегает восвояси, а труп обращает свой взор к Панину-старшему и начинает его морально потрошить. В результате Панин-старший, скрывший от всех репрессированного брата, ссытся в штаны, плачет, сжимает в одной руке кусок сала, а другой прикрывает мокрые штаны сумкой с томиком Пушкина.



Котов с дебилом плывут по речке, уцепившись за дерево, как Ежик с Крошем в мультике про туманность. А в это время разыгрывается драма с беженцами. Стычкин и какой-то чурбан минируют мост, длинный такой, метров 250. Минируют вдвоем. Старший лейтенант и чурбан. Чурбан еще умудряется через дырки подглядывать под юбки женщин, идущих через мост. Немцы периодически бомбят (Петренко, Спиваковский). Танкист Мерзликин везет на машине раненых. Стычкин сажает чурбана крутить адскую машину (сигнал - помашет красным флажком), а сам бежит рассказывать всем, что переправа закрыта. Начинает ссориться с Мерзликиным, предсказуемо машет флажком не тогда, когда надо, и чурбан с воплем "красный цвет!!!" взрывает мост. С машинами и людьми. Мерзликин и Стычкин тоже цепляются за дерево к Котову и дебилу.



Внезапно, август 1941. На буксир грузят партийный архив. В представлении сценаристов и режиссера - это много гипсовых бюстов Сталина и Ленина, а также какие-то бумаги. Больше похоже на галантерейный магазин. Процессом командует крошечный Адабашьян во френчике. Его, то ли любовница, то ли жена, догружает буксир личным хабаром, среди которого люстра венецианского стекла, переносная собачка и куча чемоданов. Адабашьян бормочет, Маша Шукшина, которая выше его на голову (очень смешно, очень смешно, какой искрометный юмор) уныло истерит. А Надя едет на самоходной барже. Баржа набита народом. Вяло крестится Гармаш. Капитан Золотухин ходит с рупором и орет что-то успокоительное. Панин на барже наличествует, но обоссав штаны и томик Пушкина, он свою миссию выполнил и теперь тихо ждет неминуемой гибели. Кажется это какая-то Прибалтика, но однозначно идентифицировать место действия нельзя. На календаре август 1941. Внезапно появляются Ю-87. Народ начинает немного волноваться, но Золотухин умиротворяюще орет, что все в порядке, немцы тут учатся и бомбить не будут. Просто потренируются и улетят. Да, немецкий командир подчиненным напоминает, что бомбить санитарный транспорт не положено, просто учимся. В процессе обучения стрелок одной из "штук" решает прицельно покакать на баржу. Он цепляется к чему-то там, как-то высвобождает корму из комбинезона и свешивается за борт. С первого захода выйти на цель не получается. Самолет идет на второй. На втором стрелок получает в задницу заряд из ракетницы и немного умирает. Пилот самолета впадает в истерику, снижается и дробит колесом отдельно взятый череп Золотухина. Мозги наружу. Командир группы приказывает скрыть злодеяние и потопить баржу совсем, что и выполняется. (Минус Панин, минус Золотухин).

[/FONT]
[/SIZE]
http://internetua.com/utomlennie-solncem---2----runet-v-isterike

[/COLOR]