Ура! Ливень наконец приперся. А то бы день прошел зря. Никаких событий. Да и какие могут быть события в такую жару за тридцать в тени. Кондиционер пытается, конечно. Но у него слабо получается. Всякий стремиться посидеть в моей светелке. Больше без повода, конечно. Охладиться. Расплавленные мозги капают у всех из ушей, речь тихая и вялая, лица потные.
Меня все время тянет пообжиматься с холодильником. Он добрый. Он дает мне холодный квас и эротично урчит: "Терпи, хозяин. Скоро будет холодный ветер и мокрый дождь. А пока что терпи."
Впрочем, на работе-то прохладненько и комфортно. Это водитель мой говорит. Понимаю его. Когда после трех кругов по городу из нашей служебной душегубки вылезаешь и ползешь к родному порогу, наверняка появляется ощущение, что можно не доползти. Моча в пузыре закипит, и кранты.
Прижитой от друзей-евреёв комкастой волчарке Донне тоже жарко. Весь день она лежит в моем кабинете. Рычит, когда заслоняют жопами поветрия кондиционера. Ей нормально. А вечером с самыми лучшими намерениями подкрадывается к ней водитель. И делает ей тепель-тапель. Точнее, тримминг. Короче, доит, паскуда на предмет шерсти. Вернее, пуха. В общем, общипал Доньку от хвоста до самых бровей. У него теперь уже черт-те сколько этого ее пуха. Договорился с какими-то баушками, они свяжут сучий свитер. Сучьи перчатки у него уже есть. Греють как печки. Интересно, что скажут друзья-евреи. Наверное, спасибо.
Эльчин из Баку письмо прислал. С попутным ишаком его занесло в страну Казахстан, где он пишет всякие байки про местных узбеков. Тьфу, казахов. Лингвист, тьфу. Эльчин из Баку есть человек, у которого ноги колесом. В том смысле, что все время куда-то катятся. То он в Пакистане, то он опять в Алжире, то он в Китае, то он в Бишкеке. Я вот только в тут торчу, семь офисных кресел и семь железных сидушек в бульдозере досмерти засидел. Мой радиус действия последний год — максимум две тысячи километров. Завидую.
Сестрица в Москве все-таки серьезно приболела. Ходит, сдает какие-то анализы на общую забубенность организма. Пилюль ей всяких прописали полкило в день.
Анечка из Питера звонила. И завтра будет. Надобно ей найти какую-то изюмную идейку, дабы эффектнее подать свой бизнес-проект. Ничего не приходит в голову. Она пустая и звонкая. Как Анечка.
Ткнулся тут в один дневник. Дурак. Лучше бы этого не делал. Некоторая пигалица осьмнадцати годов живописует свою жизнь. О клубах, о том как живого Галыгу видела, о протекших прокладках и о влюбленных в нее сотни мачо из тех же клубов. Мне чужда эта проблематика. И стилистика. И орфография. Хотя слово "фалоимЕтатор", при условии модернизации его до "фаллоиМЕТРатора", может приобрести новый смысл.
Фу. Была жара. Сейчас ливень. Минимум событий при максимуме градусов.